Убийца Шута - Страница 206

206

- Дьявол, куда подевались Шун с ФитцВиджилантом, когда они могли бы быть полезными, а не раздражающими! - сказал он в пустоту. Он посмотрел на меня своими темными дикими глазами. - Если я поставлю тебя, Пчелка, ты подождешь… нееет… Тебя могут просто затоптать. О, малышка, что твоя сестра скажет мне? - и в это мгновение отец рванул вперед, словно цепь, которая его удерживала оборвалась, и Риддл устремился вслед, попытавшись поймать его за край плаща. Окровавленный нож мужчины снова поднялся. Я видела это поверх голов зевак, пока Риддл проталкивался сквозь толпу, собравшуюся посмотреть на смерть собаки.

Впереди нас кто-то сердито закричал, когда отец оттолкнул его, чтобы пройти. Нож опустился и толпа взорвалась криками.

- Это кровь, которая мне привиделась? - спросила я Риддла, но он меня не услышал. Все вокруг меня дико завертелось. Я ощущала кровавое безумие, охватившее толпу, словно запах, от которого я не могла избавиться. Я чувствовала, будто вырвалась из своего тела. Риддл прижал меня к левому плечу, правой рукой пробивая себе путь к отцу.

Я поняла, в какой момент отец добрался до собаки мясника. Я услышала треск, как будто кость ударила о кость, а толпа заревела по-иному. Риддл протиснулся к открытому пространству, когда отец схватил мужчину. Одной рукой отец сжал его горло, а другую отвел назад, а потом она взвилась вперед, подобно стреле из лука. Одним ударом кулака он разбил лицо этому человеку. Подобно волку он отбросил мужчину в толпу, словно кролика, которому только что сломал шею. Я даже не догадывалась о том, что мой отец настолько силен.

Риддл попытался прижать мою голову к плечу, но я вывернулась, чтобы посмотреть. Сука все еще сжимала ноздри быка, но ее внутренности болтались в воздухе как ленты серого белого и красного цветов. Отец взял нож в руку. Он обнял ее, перерезав собаке горло. Когда ее сердце ударило в последний раз, челюсти разжались, и он опустил ее на землю. Он не произнес ни слова, но я услышала, как он пообещал ей, что щенки узнают лучшую жизнь, чем она.

Не мои щенки, ответила она. Я никогда не знала, что бывают такие хозяева как ты, сказала она затем, пораженная, что такой человек может существовать.

А потом ее не стало. Только голова мертвого быка висела на дубе, как чудовищное украшение к Зимнему Празднику, а живодер катался по окровавленной земле, извергая кровь и проклятия. Окровавленный труп в руках отца больше не был собакой. Отец позволил телу упасть и медленно встал. Люди расступились. Они отступали подальше от отца и его потемневшего взгляда. Он подошел к валяющемуся человеку, переступил через него и уселся на грудь, прижав к земле. Собачий мясник перестал хныкать и застыл на месте. Он смотрел на отца так, будто видел свою смерть.

Отец молчал. Тишина длилась, пока человек на земле не поднял руку к разбитому носу.

- Вы не имели права, - начал он.

Отец сунул руку в кошелек. Он бросил монетку на грудь человека. Она была серебряной. Его голос был подобен скрежету меча.

- За щенков. - Он взглянул на них и на бедное тощее существо, впряженное в телегу. - И за воз с ослом. - Толпа зрителей выросла еще больше. Он медленно оглядел их и указал на высокого подростка. - Ты. Джереби. Отвезешь щенков в Ивовый Лес. Отнеси их в конюшни и передай человеку по имени Хантер. Потом ступай к управляющему Ревелу и передай, чтобы он дал тебе две серебряных монетки.

Дружный вздох пронесся по толпе. Две монеты за работу отработанные полдня?

Отец развернулся, указав на старика.

- Руби? Получишь серебряную монетку, если снимешь отсюда голову этого проклятого быка и набросаешь чистого снега на этот беспорядок. Неподходящий вид для Зимнего Праздника. Мы ведь не калсидийцы? И не хотим, чтобы Королевский Круг вернулся в Дубы-на-Воде?

Возможно, некоторые и не были против этого, но под осуждающим взглядом моего отца они не осмелились признаться в этом. Улюлюканье и аплодисменты напомнили, что они были людьми, способными на большее. Зрители уже начинали расходиться, когда человек на земле хрипло пожаловался.

- Ты обманул меня. Эти щенки стоят гораздо больше того, что ты дал мне! - Он вцепился в монетку, которую дал отец, обеими руками.

Отец набросился на него.

- Это были не ее щенки! Она была слишком старой. Она уже не могла сражаться. Все, что у нее оставалось, это сила в челюстях. И сердце. Ты просто придумал, как сделать деньги на ее смерти.

Мужчина на земле уставился на него.

- Вы не сможете этого доказать! - закричал он, но голос его выдал, что он лжет.

Мой отец уже забыл о нем. Он вдруг понял, что Риддл был здесь, и что я смотрю на него. Кровь старой суки залила его плащ. Он увидел, что я уставилась на кровь, и без слов расстегнул пряжку, и позволил тяжелому шерстяному плащу упасть на землю, не желая пачкать меня кровью, когда возьмет меня на руки. Но Риддл не отдал ему меня. Я молча смотрела на отца. Он поднял глаза на Риддла.

- Я думал, что ты заберешь ее подальше отсюда.

- А я подумал, что вместо толпы за спиной лучше иметь того, кто прикроет тебе спину.

- И принес мою дочь в самый центр всего этого?

- В то время, пока я решал, что делать дальше, все варианты казались одинаково плохими. Извини, что выбрал тот, который не нравится тебе.

Я никогда раньше не слышала, чтобы голос Риддла был так холоден, и не видела, чтобы они с отцом смотрели друг на друга как злые незнакомцы. Я должна была сделать что-нибудь, что-то сказать.

- Я замерзла, - сказала я в пустоту. - И голодна.

Риддл взглянул на меня. Трудный, тяжелый миг миновал. Снова наступил мир.

- Я умираю с голоду, - сказал он тихо.

206