Убийца Шута - Страница 84

Так что я довольствовался своим положением на границе их мира, мотылек, бьющийся в окно, наполненное теплом и светом. Постепенно я перестал пользоваться своим кабинетом, забирая свою работу над переводом в комнату, где родилась Пчелка. К тому времени, когда Пчелке исполнилось семь, я проводил большую часть вечером в этой тепло освещаемой комнате. Мерцающие свечи Молли источали ароматы вереска и лаванды, или шалфея, или розы в зависимости от ее настроения. Они и Пчелка вместе делали простые стежки, в то же время Молли тихо напевала старые обучающие песни о травах, пчелах, грибах и цветах.

Однажды вечером я занимался своей работой, огонь тихо потрескивал и Молли напевала, вышивая рисунок на воротнике маленькой красной ночной сорочки для Пчелки, когда я осознал, что моя дочь прекратила сортировать мотки ниток для матери и подошла к моему столу. Я старался не смотреть на нее. Это было так, словно колибри парила возле меня. Я не мог вспомнить, чтобы она по собственному желанию подходила ко мне так близко.

Я боялся, что она убежит, если я повернусь. Так что я продолжал старательно копировать древнюю иллюстрацию на свитке о свойствах паслена и его семействе. В нем говорилось, что одна из разновидностей семейства, коротая произрастает в пустынных районах, имеет красные съедобные плоды. Я скептически относился к подобным заявлениям о токсичных растениях, но, тем не менее, копировал текст и делал все возможное, чтобы воспроизвести иллюстрации листьев, ярких цветов и висячих фруктов. Я начал раскрашивать цветы желтым. Именно это,я полагаю, привлекло внимание Пчелки и она подошла ко мне.. Я слышал ее дыхание сквозь открытый рот и понял, что Молли прекратила напевать. Мне не требовалось оборачиваться, чтобы понять, что она наблюдает за нашим ребенком с тем же любопытством, что ощущал и я.

Маленькая ручка прикоснулась к краю моего стола и медленно потянулась к краю страницы. Я продолжал работать. Я сделал вид, что не замечаю. Я снова опустил кисть и добавил другой желтый цветок. Так тихо, словно шум закипающего на огне чайника, Пчелка что-то прошептала.

- Желтый, - сказал я, будто я был Молли, делающей вид, что знает ее мысли. - Я рисую маленькие желтые цветочки.

Снова невнятный шепот, на этот раз немного громче с вопросительной интонацией.

- Зеленый, -сказал я ей. Я поднял пузырек с чернилами и показал ей. - По краям будут такие зеленые листья. И я смешаю зеленый и желтый для центра, и зеленый и черный для стебельков.

Маленькая ручка вцепилась в уголок моего листа. Ее пальцы подняли его и потянули.

- Осторожно! - предупредил ее я и получил каскад невнятного шепота и бормотания с умоляющими интонациями.

- Фитц, - мягко упрекнула меня Молли. - Она просит у тебя лист бумаги. И перо с чернилами.

Я перевел взгляд на Молли. Она стойко встретила мои глаза, ее брови приподнялись, обозначая, что я был либо непроходимо глуп, либо вовсе неразумен. Счастливые утвердительные ноты в бормотании Пчелки подтверждали ее правоту. Я посмотрел на Пчелку. Она подняла личико и смотрела мимо меня, но не отступала.

- Бумага, - сказал я, и не колеблясь взял лист самого лучшего качества, высланного мне Чейдом. - И перо. - Одно из тех, что я только что подрезал.

- И чернила, - я передвинул по столу не большую емкость с черной краской. Я положил бумагу и перо на край своего стола. Пчелка мгновение стояла молча. Ее рот работал, а затем она указала маленьким пальцем и что-то проговорила мне.

- Цветные чернила, - уточнила Молли и Пчелка подпрыгнула от восторга. Я сдался.

- Что ж, мы должны делиться, - сказал я ей. Я передвинул стул на противоположную сторону моего стола, положил на него подушку, а затем разложил инструменты Пчелки так, чтобы она могла до них дотянуться. Она удивила меня тем рвением, с которым она взгромоздилась на этот "трон".

- Ты окунаешь только заостренный конец пера в чернильницу..., - начал было я. Но остановился. Меня больше не было в мире Пчелки. Все ее внимание было сосредоточено на пере, которое она аккуратно макала в чернила и устанавливала на листе. Я замер и наблюдал за ребенком. Очевидно, временами она наблюдала за мной. Я ожидал, что она запачкает перо и испачкает листок. Вместо этого, ее маленькая ручка двигалась с точностью.

Ее попытка не обошлась без клякс и подтеков. Никто не сможет с первого раза правильно использовать перо. Но изображение, которое появлялось на листе было замысловатым и детально прорисованным. В тишине, она умыкнула мою промокашку и почистила перо. Она стряхнула черную краску, чтобы обсушить его и потребовала желтые, а затем и оранжевые чернила. Я пристально наблюдал в тишине, не заметив приближение Молли. Пчела, в естественном полном масштабе, появлялась на бумаге из-под пера. Затем настал момент, когда наша Пчелка тяжело и удовлетворенно вздохнула, будто после сытной трапезы, и отодвинулась от своей работы. Я изучил его, не приближаясь к ней: тоненькие усики, ограненные крылышки, и яркие желтые полосы, переходящие в оранжевый.

- Ведь это ее имя, не так ли? - тихо сказал я Молли.

Пчелка бросила на меня раздраженный взгляд и отвернулась. Ее недовольство мной было очевидным. Она придвинула листок ближе, словно пытаясь защитить его от меня, и сгорбилась. Она еще раз обмакнула перо в черную краску, а затем начала тщательно выводить что-то на бумаге. Я взглянул на Молли, которая гордо и загадочно улыбалась. Я смотрел с возрастающим нетерпением, пока Пчелка не отодвинулась от листка. На нем, аккуратными символами, копирующими почерк Молли, было написано "Пчелка".

Я не знал, что открыл рот, пока Молли на положила пальцы под мой подбородок и не подтолкнула его, чтобы закрыть. Слезы навернулись на мои глаза.