Убийца Шута - Страница 209

209

Я вздохнул. Риддл вскочил так резко, что почти опрокинул скамью.

- Я схожу на кухню. Таверна сегодня переполнена. Оставьте парня в покое, пусть делает свою работу.

Он перекинул ногу через скамью, повернулся и зашагал через тесный зал трактира, проскальзывая между теснящимися посетителями, но никого не задевая.

За исключением Шун. Она смотрела ему вслед, раздув ноздри и сжав губы так, что они побелели. Тон Риддла не оставлял сомнений в том, каково его мнение относительно нее. ФитцВиджилант смотрел ему вслед, слегка приоткрыв рот. Переведя взгляд на Шун, он мягко сказал:

- Это не похоже на Риддла.

- У него был трудный день,- извинился я за него. Мое колкое замечание не пристыдило Шун, у которой, казалось, выработался иммунитет. Я нахмурился, чувствуя, что Риддл упрекнул не только Шун, но и меня. Лант был прав. Это совсем не похоже на Ридла. Я подозревал, что мое поведение сильнее раздражало Риддла, чем обиды Шун из-за специй. На мгновение я закрыл глаза, ощущая горечь во рту. Бедная старая сука. Годами я строго контролировал свой Уит, отказываясь от всех связей, запрещая кому бы то ни было достучаться до меня. Сегодня эти барьеры рухнули, и я больше не мог отвернуться от этого, как не смог бы игнорировать, к примеру, избиение Пчелки. Этот садистский мясник не обладал Уитом. Но я чувствовал все то, что исходит к нему от старой собаки. Это была не боль ее раненого, стареющего тела, возникшая, когда она спешила за его телегой, это была даже не острейшая мука, которую она испытывала, когда ее резали. На протяжении многих лет я знал, как отстраниться от такого рода боли, переживаемой живыми существами. Нет. То, что разрушило мои стены и затопило меня яростью, было кое-чем иным. Преданность. Уверенность в том, что хозяин знает, как лучше. Всю свою жизнь она была его инструментом, его орудием, выполняла все его желания. Ее жизнь была жестокой, но именно для того она и была выращена. Для этого человека она травила быков, дралась с другими собаками, вступала в схватку с кабанами. Она исполняла все, что он ей велел, и испытывала радость, которую ощущает орудие, которое используется по назначению. Она слышала одобрительный голос хозяина или получала кусок мяса, когда побеждала для него. Такие моменты были чрезвычайно редки, но они и были лучшими в ее жизни, потому она была готова пойти на любую жертву, чтобы заработать хотя бы еще один.

Когда хозяин подносил швырял на голову быку, она запрыгивала на него. И даже когда он отрезал кусок от ее уха, она продолжала сжимать свои зубы, по своему понимая, что данная боль необходима.

Не так уж отличалась она от меня прежнего, каким я был, когда Чейд впервые использовал меня. Я стал таким, каким он вырастил и обучил меня. Так же, как это сделали с ним. Я не виню его за то, во что он меня превратил. Вероятно, если бы он не взял меня в ученики, я бы не пережил своего десятилетия. Он принял бастарда – проблему и возможно помеху для трона Видящих, и сделал меня полезным. Даже необходимым

И так я и жил, подобно этой суке, исполняя все, что он говорил мне, и никогда не сомневаясь в правильности происходящего. Никогда не забуду тот момент, когда впервые усомнился в непогрешимости Чейда. Годами он давал мне эльфовскую кору, когда я страдал от головных болей после использования Скилла или попыток использовать его. Я переживал упадок настроения и дикую нервозность ради избавления от боли. А он сочувствовал мне и просил быть усерднее, развивая Скилл. Годами никто из нас не знал, что эльфовская кора на самом деле подрывает мои способности к магии. Однако обнаружив это, я почувствовал отнюдь не опустошение от того, что моя магия повреждена, а удивление – ведь Чейд ошибался.

Я начинал подозревать, что снова попал в ту же ловушку. Привычные шаблоны мышления трудно сломать.

Необычная тишина царила вокруг меня. Шун все еще кипела, ФитцВиджилант был сосредоточен. Я подозревал, что они с Риддлом были хорошо знакомы еще в Баккипе и, несмотря на разницу в положении, даже считались друзьями. И теперь он должен был сделать выбор, вступившись за леди или защитив своего друга. Я задумался, каково должно быть решение, чтобы я одобрил его. И молча ждал, зная, что его решение будет основанием для моего суждения о нем.

Облокотившись на стол, он посмотрел мимо меня на Леди Шун.

- Вам не следует судить мальчишку слишком строго, - предложил он. На мгновение мое сердце потеплело по отношению к нему. А потом он все разрушил, сказав: - Мы сидим здесь, среди простолюдинов, и он всего лишь парень из таверны, расположенной в захолустном городишке. Было бы удивительно, если бы он был обучен распознавать знатных дам и отдавать им почести, которых те заслуживают.

Как Чейд мог позволить ему быть таким высокомерным? Хотя Чейд никогда не унижал меня за мое незаконное происхождение, объединявшее нас, он позволил мне понять, что, будучи рожденным простолюдинкой, я никогда не мог рассчитывать на предоставление мне привилегий благородного сословия. Мне стало интересно, знал ли ФитцВиджилант, что его мать была Главной Охотницей, уважаемой королевой, но все же не знатного происхождения. Воображал ли он себя потерянным дворянином очень высокого ранга? Лучшим, нежели скромный сын простолюдина Том Баджерлок?

Лучше чем Пчелка?

И в тот же момент я с совершенной ясностью осознал, что ФитцВиджилант совершенно не подходит на роль учителя для моей дочери. Как я мог верить в обратное? Я понял, что качаю головой своей собственной глупости. Поскольку ФитцВиджилант провалился в качестве убийцы, Чейд предположил, что он справится лучше, став писарем и учителем. И я продолжил развивать логическую цепь. Почему? Неужели каждый из нас верит, что учить детей может быть проще, чем убить их?

209