Убийца Шута - Страница 113

113

И я сделала это. От свечи осталась всего четверть длинны, и я решила, что нужно выбираться из прохода здесь, до того как она оплывет и оставит меня в темноте. Рычаг для открытия двери был на виду, и хоть он и был тугим, я давила на него, пока не услышала щелчок в стене. Я толкнула то, что, как я рассудила, было дверью, но она сдвинулась всего на пядь. Она открывалась наружу, и когда я просунула руку в открывшуюся щель, я почувствовала мешки с чем-то, горохом или бобами, уложенные с той стороны. Я толкала их, но они были тяжелыми и не двинулись с места. Этим путем мне не выбраться.

Пришло время покинуть свою нору. Я закрыла потайную панель в кладовой и направилась обратно так же, как пришла, чувствуя прохладу и сонливость одновременно. Я набрела на плотную паутину и пришлось остановиться, чтобы убрать её с глаз. Я заметила, что мой халат был очень пыльным и весь покрыт паутиной. Я гадала, смогу ли почистить его сама, и опасалась вопросов, потому что была уверена, что отец не одобрит мои одиночные похождения.

Я достигла перекрестка и повернула назад к кабинету отца. Мои ступни замерзли, и холод уже полз вверх по лодыжкам. Я почувствовала, как что-то защекотало мою шею, и чуть не выронила свечу. Я поставила её на пол, и пальцами вычесала паутину из волос. Я не нашла паука несмотря на несколько секунд тщательных поисков. Я подняла свечу и пошла дальше. Полумрак прохода, казалось, делал мои веки тяжелее. Было бы хорошо очутиться в своей комнате под одеялом.

Я снова поставила свечу, чтобы убрать паутину со своего пути. Я продолжала идти по коридору и свернула за угол, прежде чем до меня дошло, что если бы я шла той же дорогой, что и раньше, то паутины бы уже не было. Я замерла там, где была, подняла свечу, и посмотрела вдаль узкого прохода. Нет. Не было признаков того, что я шла этим путем раньше. Паутина была нетронута, как и пыль на полу. Я повернулась назад, и с радостью заметила отпечатки своих ног и след от волочащегося халата. Теперь будет не трудно найти дорогу назад, и я пошла по своим следам.

Свеча почти догорела в подсвечнике, когда я дошла до перекрестка. Я сердито подумала о других свечах, которые я оставила в первом тайном убежище. Ну, не так уж далеко мне идти, и вскоре смогу вернуться в кабинет отца. Я с тоской думала о камине и надеялась, что палено, которое я положила в очаг все еще горело. Я поспешила вперед, следуя своему маршруту. Стены из темного дерева, казалось наклонялись ближе, когда затрепетало пламя свечи. Я немного сдвинула ее, чтобы позволить воску немного стечь по подсвечнику.

Теперь фитиль стал больше, а пламя выше, но также я могла видеть под ним расплавленный воск. Блуждающий сквозняк от каменной стены почти потушил огонек. Я прикрыла пламя ладошкой и остановилась в изумлении. Я не туда свернула? Была ли каменная стена на пути ко входу в кладовую? Или она была вдоль прохода, который вел к глазку в мою спальню? Я моргнула уставшими глазами и внезапно не смогла вспомнить. На моем пути в коридор была подсказка. Мышиный скелет! Где я видела мышиный скелет?

Я стояла и смотрела на свое умирающее пламя.

- В следующий раз, - сказала я в наступающей темноте. - В следующий раз я возьму мел и отмечу, куда ведет каждый проход.

Сквозняк от каменной стены ощущался сквозь ткань моего халата. Я повернулась туда откуда пришла. Сейчас можно не торопиться, пламя слабо танцевало на догорающем фитиле. Как только доберусь до первого перекрестка, пообещала я себе, со мной все будет хорошо. Даже если моя свеча догорит, я найду обратный путь к потайной каморке на ощупь. Или не смогу? Я отогнала из мыслей страх перед крысами.Мой свет разогнал их и, конечно, они никогда не осмелились забраться так далеко от кухни. Крысы оставались там, где была еда.

Если они были голодные и искали больше пищи.

Что-то коснулось моей ноги.

Я подскочила, пробежала два шага, а затем упала, разбрызгивая горячий воск, когда моя свеча погасла. На меня обрушилась темнота. Она заполнила пространство, которое освещало пламя свечи. На мгновение я не могла дышать,ибо вместо воздуха была тьма. Я закутала ноги в халат, испугавшись, что крысы запрыгнут на них и откусят мне пальцы. Мое сердце билось так сильно, что сотрясало все тело. В темноте я села, пожимая обожженной рукой и соскребая кусочки воска. Я осмотрелась вокруг, но тьма была непроницаемой. Она давила на меня, субстанция, которую я не могла вдохнуть или оттолкнуть. Во мне нарастал ужас.

- Мама! - закричала и, и вдруг реальность ее смерти навалилась на меня, удушливая и плотная как темнота. Она ушла, и там никого не было, никого, кто мог бы спасти меня. Тьма и смерть стали для меня одним и тем же.

- Мама, мама, мама, мама! - я выкрикивала ее имя снова и снова, потому что я пребывала в темноте, и это и была смерть, она должна была быть в состоянии прийти ко мне.

Я кричала пока не охрипла, и хрип перешел в жалкий дрожащий молчаливый ужас. Никто не пришел. Даже если кто-то проснулся и откликнулся на мой приглушенный плач, я не услышала. Когда начальное состояние прошло, я сбилась в комок в тесноте, тяжело дыша. По крайней мере, я согрелась: мои волосы прилипли к коже головы от пота. Только руки и ноги всё ещё мерзли. Я обняла колени и втянула руки в рукава. Грохот моего собственного сердца заполнил уши. Мне бы очень хотелось иметь возможность лучше слышать, потому что хотя я и боялась, что могу услышать топот крыс, сильнее я боялась, что одна из них подкрадется ко мне неожиданно. Тихие звуки беспомощного страха вырвались из моего горла. Прижавшись лбом к песчаному полу, со всё ещё вздымающейся грудью, я закрыла глаза, чтобы тьма не так давила.

113